Личный поверенный товарища Дзержинского. Книги 1-5 - Страница 19

– Что случилось, – спросил я.

– Смотри сюда, – она ткнула пальцем в нижний дальний угол отделения для одежды. – Видишь планочку, которой вроде бы какой-то изъян на дереве заделали? Так вот эту планочку не на клей посадили, а сделали её чуть-чуть побольше выреза и вогнали молотком. Вот следы от молотка. И планочку неоднократно извлекали, поддевая стамеской. У тебя сил больше, сними эту планочку.

Я поразился удивительной внимательности этого сотрудника ЧК и, взяв её ножик, с трудом снял планочку. Под ней оказался тайник с пятью золотыми червонцами. Вот ведь говорят, не было ни полушки, а тут сразу медный грош.

– Что, спрятал и забыл, – презрительно сказала Мария и отвернулась от меня. – Все вы буржуи такие, грабили бедный народ и все богатства припрятали, а сейчас правильно делают, что повсеместно вас экспроприируют.

– Мария, что вы говорите, – возмущённо сказал я, – я никогда и ничего не забываю, об этом я даже понятия не имел. Этому шкафу, может, сотня лет, кто знает, кто этот тайник сделал, и кто туда деньги положил. Посмотрите на планочку, её очень долго никто не трогал. Да и взгляните на червонцы, вот 1766 год с профилем Екатерины Второй, я такого никогда и не видел, а вот четыре с профилем Александра Третьего 1889 года.

Девушка с интересом разглядывала монеты.

– А давайте вот эту, с царицей, оставим на память, а? – как маленькая девочка спросила она.

– Согласен, – сказал я, – одну монетку мы возьмём, а остальные спрячем туда же. Сейчас пойдём в скупку и продадим её, а на полученные деньги накупим всего. Чего бы вы больше всего хотели?

Мария зажмурилась с улыбкой на губах, но вдруг тень нахлынула на её лоб, и она сказала сурово:

– Вы что, подкупать меня собрались? Чтобы сотрудник ЧК ходила золотом спекулировала? Мы пойдём и сдадим в ЧК эти золотые монеты!

Глава 21

– Куда, куда? – с удивлением протянул я.

– В ЧК – чётко отчеканила Мария. – Собирайся и пойдём. Давай все монеты сюда. И не вздумай делать глупости.

В руке Марии я увидел наган, который смотрел на меня так же, как и его хозяйка, без тени сочувствия.

Моя злость сменилась на удивление. Даже не на удивление. На любопытство. Если бы все люди, так же, как и она, вот так отдавали все силы делу революции, собирали по крохам народное достояние и рачительно использовали его на благо всех людей, то я бы без тени сомнений и колебаний примкнул к ним и был самым верным последователем. Но у меня давно исчезли наивные представления об идеальной природе человека. Я согласен отдать эти золотые монеты новому государству в надежде получения четверти их стоимости за труды по их поиску, но я знаю, что ничего не получу, кроме как занесения в список подозрительных людей, с какой-то целью сдавших золото в надежде выслужиться или получить должность с подрывными целями. То, что реквизировано, должно быть учтено и передано в доход государства. Но это не реквизированное, это моё. А, хрен с ним, Бог дал, ЧК забрал. Я ведь и вагоны разгружать пойду, жить-то на что-то надо, а она пусть со своих чекистских пайков кормится.

Где-то к обеду мы пришли в здание ЧК. Мария подошла к дежурному:

– Сергеев, оформляй находку, – и она подала дежурному пять червонцев, один червонец редкий с изображением Екатерины Второй.

– Молодец, Мария, запишу в журнал, – сказал дежурный, смахнул монеты в выдвижной ящик, продолжая писать что-то своё.

Мы вышли из здания ЧК на улицу. Я зашагал в сторону товарной станции.

– Ты куда? – строго спросила Мария.

– На станцию, наниматься на разгрузку вагонов, жрать-то что-то надо, – сказал я. – Я же не Сергеев твой, который сегодня устроит себе праздник на золотые червонцы.

– Стой здесь и не шевелись, – зло сказала Мария и ушла в сторону здания, из которого мы только что вышли.

Через несколько минут она вернулась, на ходу вытирая окровавленную руку.

– Ты ранена? – встревожено спросил я её.

– Это у Сергеева из носа так льётся, – деловито сказала она, – монетки уже в кармане его брюк лежали. Ворюга. Вот тебе одна монета, показывай, как ты будешь ею распоряжаться. А Екатерину я нам на память оставлю.

Собственно говоря, тому, кто занимался нелегальным бизнесом, новая власть совершенно не мешала. Они помогали новой власти иметь всё, что она хотела получить от революции.

Ходовые деньги ходят везде. Золото тем более. Эти структуры создались с началом войны и действовали достаточно эффективно, составляя конкуренцию легальной торговле, снабжая людей кокаином, морфием и тем, что было под запретом или в дефиците.

С началом революции в дефиците оказалось всё. Лавочники, поддерживавшие свержение царя и припрятывавшие продовольствие для создания массового недовольства, сейчас с умилением вспоминали царские времена и втайне мечтали переломать ноги тем, кто уговорил их поддержать антицарские выступления.

За один червонец мы получили достаточно много продуктов и ещё деньги в царских ассигнациях.

Дома мы устроили пир. Я расплатился за квартиру. С помощью Степаныча достал себе дров. Жена его уступила нам пару стаканов и две тарелки с алюминиевыми ложками и вилками. Дома стало тепло и уютно. На столе лежало тонко порезанное сало с розовыми прожилками, чёрный хлеб, пузырёк медицинского спирта, кулёк карамели для дамы, две луковицы и две селёдки. Чай в бумажном пакетике. Царский пир. Мы поедали наши яства и никак не могли остановиться, понимая, что нам на этих припасах ещё нужно жить какое-то время.

– Давай устраивать совет, – сказал я, – нам нужно где-то работать. С тобой всё понятно, ты при деле, а вот я? На какую работу мне устроиться, чтобы ты могла караулить меня?