Личный поверенный товарища Дзержинского. Книги 1-5 - Страница 160

160

В этом что-то есть. Стал изучать проблему, и выяснилось, что причинами суицидов стали несчастная любовь, одиночество, творческий кризис. Главное – одиночество. Человек не имеет возможности выговориться и решает уйти из жизни как никому не нужная вещь. Даже собаки и кошки от невнимания хозяев заболевают. А что говорить про человека с его сложной психикой? Людям нужна помощь, а её нет.

Дал объявление в газету. Psyho und analitik. Немецкая школа. Психологическая помощь. Корректировка личности. Приём с 9 до 19 часов.

Спасибо герру Мюллеру, который направлял нас на учёбу на кафедру психологии Берлинского университета. Война войной, а учёба не должна прекращаться. Я там учился как аргентинский дипломат и мне выдали свидетельство о прохождении курса психологии и аналитики. Все честь по чести, с печатями и штампами. Я думал, что потерял это свидетельство, но оно оказалось в сумке деда Сашки с его бумагами и всякими травами. Немного помялось, но что поделаешь, война.

Я сходил в департамент здравоохранения города Мадрида и взял разрешение на психологическую практику. Заплатил пошлину. Представил заверенную копию моего свидетельства, встретился с главным психиатром департамента и через три дня получил разрешение по всей форме на гербовой бумаге с подписями и печатями.

Выйдя на улицу, я внутренне съёжился, представляя, сколько кабинетов нужно было обегать у нас в России, чтобы заняться медицинской практикой. С одной стороны, это правильно, а с другой, более важной, зачем ставить препоны там, где они не нужны?

В художественной мастерской оба документа вставили в строгие деревянные рамки со стеклом и даже сказали, что помогут мне повесить их на стенку в моём офисе. Предложение правильное и через три дня я заказал у них табличку на дверь с указанием моей специализации и времени приёма.

Табличку повесили на дверь моей съёмной квартиры. Гостиная превратилась в комнату для приёма пациентов. Ещё была спальня-кабинет, столовая, небольшая кухня.

Денег пока хватало. Дед Сашка по моему совету открыл аптеку народной медицины в Париже и потчевал парижан различными микстурами, поддерживающими тонус и снимающими нервное напряжение. Дубовая кора останавливала диарею, по-русски – понос, а настойка из валерианы улучшала деятельность сердца и действовала успокаивающе. У деда свои секреты в этом деле. И мне он прислал на пробу некоторые микстуры. Правда, пришлось доказывать на таможне, что это не лекарства, а настои трав для лучшего пищеварения и спокойствия. Это сделало рекламу дедовским снадобьям и увеличило клиентскую базу.

Вначале дела у психолога-аналитики шли так себе, а потом не стало отбоя от пациентов. Я нанял родственницу домовладелицы на должность своего секретаря, чтобы она записывала всех посетителей, вела очередь и бухгалтерию.

Люди нуждались в том, чтобы их выслушали и их слушали. Работа психоаналитика заключается в том, чтобы слушать людей и задавать им наводящие вопросы. Практически, это допрос, когда подследственный сам выкладывает информацию, а психоаналитику нужно отбросить шелуху и определить причину психического сбоя.

Иногда причина кроется не в ясновидимых событиях, а мельчайших деталях, которые сознательно пациентом пропускаются в силу своей незначительности и старания обойти их, но они как раз и играют самую главную роль.

Одним из моих пациентов был тихий и застенчивый клерк одного из учреждений. Его все обижали, а он только жалостливо улыбался и просил его не трогать. Я трижды просил рассказать о его детстве и выявил, что он однажды сильно испугался местного хулигана и затаил в себе этот испуг.

Все физические и психические данные свидетельствовали о том, что передо мною вполне нормальный человек, а не какой-то неудачник, которому одна дорога к бутылочке с ядом. Нет. У человека заперта дверца его личности. И открыть эту дверку может только тот, кто его закрыл.

Я так и сказал этому человеку, чтобы он собрал себя в кулак, подошёл к этому человеку и ударил его по носу. А потом пришёл и доложил мне обо все в подробностях. Целый месяц я ждал, когда придёт ко мне этот тихоня. И дождался. Ко мне пришёл совершенно другой человек.

– Понимаете, доктор, – начал он рассказывать, – я так боялся его, что у меня все тело становилось ватным. Ему сейчас сорок лет, и он держит лавку. Я зашёл к нему в лавку и спросил, помнит ли он меня. Он сказал, что не помнит. Тогда я ударил его в нос. Он испугался и закричал, что помнит меня и просит его больше не бить. Он просит простить его за то, что он обижал меня в детстве. Он хороший человек, у него семья, дети. Тут прибежала жена и они стали вместе плакать.

– Хорошо, живи, – сказал я и ушёл.

У меня как будто камень свалился с плеч. Мне хотелось дать по физиономии каждому, кто косо смотрел на меня, но все люди смотрели на меня если не равнодушно, то с интересом. Я подмигнул одной женщине, и она залилась краской. Значит, я недурён собой. Вчера во время обеда дома я сказал своей жене, что если она ещё раз так приготовит обед, то я все содержимое кастрюли вылью ей на голову. Я сказал это очень тихо, и вся семья замерла. А сын попросил, чтобы я вместе с ним прогулялся по улице. Парня тоже обижали сверстники и он, наконец, нашёл защитника в моём лице. Жена попробовала устроить скандал, но я сказал, что не буду скандалить с ней, но если она ещё не видела моего гнева, то я могу ей устроить маленькое представление перед воскресной службой в церкви, чтобы все подруги могли разглядеть её прекрасное лицо. И у меня дома все хорошо. В воскресенье я иду к родственникам жены. Похоже, что без драки семейный ужин не обойдётся.

160